В Витебском центре современного искусства состоялось открытие выставки Алексея Болтрушевича «Акварель. 37 штук»
Цифра 37 не случайна, ибо за день до выхода статьи художнику исполнилось ровно такое количество лет. А само открытие происходило за двое суток до его дня рождения, то есть 10 августа. Такой подарок Алексей Болтрушевич сделал себе и зрителям. Между прочим, то, что выставка должна состояться, было для художника неожиданностью. В прошлом году она была внесена в план ВЦСИ по рекомендации Белорусского союза художников, о чём сам Алексей Болтрушевич не имел представления. Узнал он об этом незадолго до времени, когда уже надо было предъявлять работы, потому произошёл спонтанный отбор картин. Однако, как говорилось на мероприятии открытия, настоящему творческому человеку всегда есть что показать. И, конечно же, удивить… Директор ВЦСИ Андрей Духовников отметил в своём выступлении насыщенность выставки энергией и то, что она будоражит воображение.
Картины действительно удивляют, а поначалу, особенно исходя из непривычной авторской техники и острой постановки проблем социальной метафизики и антропологии, некоторых посетителей даже возмущают. Хищный и обезличивающий порядок социума, изнуряющая привязанность людей друг к другу, изъяны и пробоины в их энергетических полях – всё это выражено отнюдь немилосердно к прекраснодушным общественным иллюзиям, имеющим хождение в человеческой среде. Экспрессивная динамика, цветовые сочетания, вызывающие ощущение тревоги, образы, в которых намеренно подчёркивается их отвратительность, характерны для такого рода работ.
Другая серия картин посвящена выражению женской природы, как её видит автор. И это восприятие не имеет отношения к монотеистическо-патриархальным образцам, в которых роль женщины подчёркнуто пассивна и вторична. Скорее, здесь выявлена языческо-тантристская парадигма, где женское начало, выраженное в образе Шакти, активно и представляет собой процесс манифестации, развёртывания возможностей, исходящих от Первопринципа (Парамашивы). Шакти в картинах Алексея Болтрушевича предстаёт неудержимым и великолепным танцем космического бытия. Истоки этого танца в их глубокой изначальности и первобытности неизъяснимы посредством возможностей человеческого языка.
Искусство Андрея Болтрушевича раскрывает различные грани восприятия, уже прошедшего через трансформацию и не зависящего от описания с позиции коллективной обыденности: в созерцании содержательной глубины и сокрытого смысла пейзажной среды, уяснении соответствий природного мира и необъятного космоса, постижении символической сущности мироздания. Причём и названия картин могут направлять зрителя к пониманию тонкостей аспектов данной трансформации. Эти работы всегда обладают «вторым дном», как говорил художник Алексей Евсеев на открытии выставки. Выражение смысла, выходящего за пределы обычной в глобальном социуме самодовлеющей заурядности, исходит из реальности духовного познания самого Алексея Болтрушевича, потому он и имеет тот самый «собственный голос», о котором сказал другой его коллега Алексей Литвин.
Вернёмся к названию выставки, в коем указано точное число работ и употребляется красноречивое слово «штука». Здесь заложена определённая ирония над восприятием искусства с позиции чистого количества и неумением выйти за пределы прозаической тривиальности, о чём рассказал Алексей Болтрушевич:
«Штуки» можно понять как определённое количество… Просто зачастую люди спрашивают: «А сколько работ у вас на выставке?» Им не важно, что изображено и как изображено, они интересуются «сколько работ вообще». Потому я и назвал «Акварель. 37 штук», чтобы задавали меньше вопросов.
Но понятие «штука» имеет то самое «двойное дно», как и все картины художника. Алексей Болтрушевич провёл параллель с подмастерьем в традиционных ремесленных цехах, когда тот делал «штуку», чтобы получить звание полноценного мастера. То есть «штука» – это ещё и штучное, уникальное произведение, являющее собой принцип качества. А достижение соответствия данному принципу невозможно без индивидуальной духовной трансформации.
Наиболее яркое свойство, которое прежде всего становится очевидным при созерцании произведений Алексея Болтрушевича – это передача мира традиции и архаики, пропущенная через опыт личного восприятия. Художник не слепо копирует древние знаки и символы, он исходит из их современного и личного прочтения. Потому они свободно входят в нашу реальность, не утрачивая при этом универсального и вневременного содержания. Архетипы, тотемы, метапраобразы возвращаются из инобытия и обретают в акварельных картинах энергетическую конкретность в пределах нашего мира. Оттого произведения художника становятся свидетельством о сакральных истоках мироздания, духовной красоте и изобильности энергетической вселенной.
