15 мая все, кто любит творчество Михаила Булгакова, отмечают его 125-летний юбилей, а мы расскажем о некоторых загадочных сторонах его всемирно известного магического романа
В нынешнем, 2016 году, некоторые мистические даты столь красноречиво накладываются друг на друга или друг за другом следуют, что это может свидетельствовать о возможности определённых духовных переломов и провокаций на уровне общественного подсознания. В проекции символического восприятия мира, наступили весьма благоприятные времена для воздействий на человечество самых разных, запредельных для него сил. Так, православная Пасха в этом году совпала с Первомаем, имеющим революционные корни, и, что очень важно – с Белтайном, ведьмовским праздником. Прямо предшествовала Пасхе одна весьма тёмная круглая дата, а именно 50-летие со дня основания Церкви Сатаны знаменитым оккультистом Энтони Шандором ЛаВеем.
Нынешний же юбилей Михаила Булгакова, писателя огромной мистической проницательности, совпадает с католической Пятидесятницей, схождением Святого Духа на апостолов. А предшествовала ему единственная в этом году пятница 13-го, которую обычно связывают с активностью небезопасных для человечества сил. В целом мы видим картину, в которую роман с его неоднозначным по мнению многих, а то и совершенно однозначно тёмным содержанием по утверждениям таких уважаемых людей, как диакон Андрей Кураев и писатель Дмитрий Быков, вписывается в полной мере.
В этой статье мы только обозначим некоторые основные негативные смыслы, связанные с интерпретацией «Мастера и Маргариты». На наш взгляд, они отнюдь не способны опорочить его глубочайшего и многопланового апокрифического содержания, но демонстрируют интереснейшие грани. Пусть они и восприняты зачастую превратно, пусть сделанные выводы бывают довольно предвзятыми, это не умаляет заслуг романа, но способно вызывать к нему дополнительный интерес. В дальнейших публикациях мы планируем рассмотреть каждый из обозначенных тезисов отдельно.
1. «Мастер и Маргарита» – роман для одного человека, а именно для «вождя народов» Иосифа Сталина. Данное утверждение принадлежит Дмитрию Быкову, излагалось оно в лекциях, а также книге «Булгаков. Воланд вчера, сегодня, завтра». Смысл заключается в том, что писатель обращается через свой роман к тоталитарному вождю со своеобразным ходатайством за гуманитарную интеллигенцию. Михаил Булгаков выражает крайне негативное отношение к РАППовцам, управдомам, коррумпированным служащим, но просит заступничества за таких людей, как Мастер, которые Сталина не предадут и которым тот может верить.
2. О том, что Иосиф Сталин является прототипом Воланда, говорили многие. В этой проекции было бы интересно рассмотреть другое мистическое свидетельство о советском вожде, принадлежащее Даниилу Андрееву, который с позиций, объединяющих христианство и оккультизм, называл воплощение Сталина последней, генеральной репетицией перед исторической инкарнацией этой тёмной души в роли антихриста. Тут совпадают весьма значимые смыслы, а мы приведём описание «вождя народов» в момент получения им демонической инспирации (в книге «Роза Мира» Даниила Андреева она называется «хоххой»), когда он вступал в связь с различными тёмными иерархиями:
Не знаю, видел ли его когда бы то ни было кто-нибудь в этом состоянии. В 30-х и 40-х годах он владел хоххой настолько, что зачастую ему удавалось вызвать её по своему желанию. Обычно это происходило к концу ночи, причём зимою чаще, чем летом: тогда мешал слишком ранний рассвет. Все думали, что он отдыхает, спит, и уж конечно никто не дерзнул бы нарушить его покой ни при каких обстоятельствах. Впрочем, войти никто не смог бы, даже если бы захотел, так как дверь он запирал изнутри. Свет в комнате оставался затенён, но не погашен. И если бы кто-нибудь невидимый проник туда в этот час, он застал бы вождя не спящим, а сидящим в глубоком, покойном кресле. Выражение лица, какого не видел у него никто никогда, произвело бы воистину потрясающее впечатление. Колоссально расширившиеся, чёрные глаза смотрели в пространство немигающим взором. Странный матовый румянец проступал на коже щёк, совершенно утративших свою обычную маслянистость. Морщины казались исчезнувшими, всё лицо неузнаваемо помолодевшим. Кожа лба натягивалась так, что лоб казался больше обычного. Дыхание было редким и очень глубоким. Руки покоились на подлокотниках, пальцы временами слабо перебирали по их краям.
Хохха – это, собственно, не состояние, а целый тип состояний, отличающихся одно от другого тем, с каким именно слоем и с какою из тёмных иерархий вступает в общение духовидец. Но во всех случаях физические предметы окружения смутно проступают для него сквозь картины иных слоёв. Если бы каким-нибудь чудом кто-либо из людей вошёл в эту минуту в комнату, визионер его различил бы и, хотя не сразу, мог бы переключиться в обычный план.
3. Конечно же, критики не могли обойти вниманием апокрифическое свидетельствование об Иешуа Га-Ноцри, в котором все без исключения узнают Иисуса Христа. Согласно самому роману, автором произведения об Иешуа является Мастер. Однако, анализируя окончательный текст романа и его первоначальные варианты, диакон Андрей Кураев в книге «“Мастер и Маргарита”: за Христа или против?» приходит к выводу, что история об Иешуа написана не Мастером, а продиктована самим Воландом, то есть Сатаной. И Маргарита была послана Мастеру как своего рода демоническая вдохновительница.
4. Тему книги Мастера об Иешуа разбирал православный богослов Михаил Дунаев, и вполне ожидаемо пришёл к выводу о несопоставимости церковного образа Иисуса Христа с тем, который выведен в романе Михаила Булгакова:
Но Иешуа не только именем и событиями жизни отличается от Иисуса – он сущностно иной, иной на всех уровнях: сакральном, богословском, философском, психологическом, физическом. Он робок и слаб, простодушен, непрактичен, наивен до глупости. Он настолько неверное представление о жизни имеет, что не способен в любопытствующем Иуде из Кириафа распознать заурядного провокатора-стукача. По простоте душевной Иешуа и сам становится добровольным доносчиком на верного ученика Левия Матвея, сваливая на него все недоразумения с толкованием собственных слов и дел. Тут уж, поистине: простота хуже воровства. Лишь равнодушие Пилата, глубокое и презрительное, спасает, по сути, Левия от возможного преследования. Да и мудрец ли он, этот Иешуа, готовый в любой момент вести беседу с кем угодно и о чём угодно?
С точки зрения интерпретации сюжета романа Михаилом Дунаевым, Воланду творение Мастера нужно было именно для Чёрной мессы – «Великого бала у Сатаны»:
Роман, созданный Мастером, становится не чем иным, как евангелием от сатаны, искусно введённым в композиционную структуру произведения об антилитургии. Вот для чего была спасена рукопись Мастера. Вот зачем искажён образ Спасителя. Мастер исполнил предназначенное ему Сатаной.
5. И в заключение – мистическая история, рассказанная кинорежиссёром Владимиром Наумовым, повествующая о негативном отношении самого Михаила Булгакова в посмертии к собственному творению. Ещё в 1970 году вышел фильм «Бег» в совместной постановке Александра Алова и Владимира Наумова по пьесе Михаила Булгакова. Вдова писателя, Елена Булгакова, успела посмотреть кинокартину за день до своей смерти, и даже благословить режиссёров на новые экранизации. Конечно же, в эпоху застоя надеяться на разрешение постановки «Мастера и Маргариты» не приходилось. Однако во время перестройки многое изменилось, и мы передаём историю в её изложении Дмитрием Быковым:
И вот приходит 1986 год. Кончается советская киноцензура, и Наумов, оставшийся уже без Алова (он умер в 1970-е), подает заявку на экранизацию «Мастера и Маргариты», о которой мечтал всю жизнь. И тут узнаёт чудовищную вещь: оказывается, избранный первым секретарем Союза кинематографистов Элем Климов уже подал такую же заявку и уже договорился с «Коламбия пикчерз».
Дальше происходит удивительное. В сильной печали Владимир Наумов, отпустив жену и дочь куда-то в театр, летним душным московским вечером остаётся один в квартире и под шум грозы засыпает. Ему снится странный сон: будто раздаётся резкий, властный звонок в дверь, ободрав ногу о тумбочку, он устремляется в прихожую, открывает дверь. На пороге в чёрном плаще, вся в струях дождя стоит Елена Сергеевна Булгакова, абсолютно не переменившаяся, и говорит: «Володя, я хочу вас успокоить – фильма у Климова не будет». – «Почему?» – спрашивает Наумов. – «Ну, Михаил Афанасьевич не хочет. И у Вас не будет. И ни у кого не будет. Никогда не получится. А если получится, то лучше бы не получалось». – «Но Вы зайдите, Елена Сергеевна, поговорим», – приглашает Наумов. – «Извините, меня ждет внизу в машине Михаил Афанасьевич». Она спускается. Раздаётся страшный рокот машины, не меньше ЗиСа, и утром Наумов просыпается с мыслью: «Какой прекрасный сон!» И первое, что он видит, это огромный синяк на ноге.
Через месяц приходит сообщение о том, что Климов снимать картину не будет, потому что «Коламбия пикчерз» не договорилась с наследниками. После этого фильм Юрия Кары ложится на полку и исчезает по воле продюсеров на двадцать лет, а когда возвращается, его уже никто не замечает. И, наконец, Владимир Бортко, которому так хорошо удалось «Собачье сердце», собирается снимать «Мастера и Маргариту» и договаривается с американцами о том, что ему сделают прекрасного компьютерного кота. Я брал у него интервью, видел макеты этого кота, предварительные наброски… Это, действительно, был такой кот, что он спас бы любую картину.
А потом Первый канал неожиданно (сначала кризис, потом ещё кризис, потом ещё какие-то проблемы) срезает финансирование картины на довольно значительную сумму. В результате вместо кота появляется та страшная механическая кукла, которую мы все видели. Да и сам фильм проседает по уровню, примерно, так же. А с режиссёром происходит что-то совсем уж катастрофическое, судя по фильму «Тарас Бульба», который он снял после этого. Видимо, Михаил Афанасьевич действительно мстит за любое прикосновение к своему роману, хотя до этого Бортко был крепким, талантливым режиссёром. «Единожды солгав», «Цирк сгорел…» – хорошие фильмы, не говоря уже про «Афганский излом».
Все это наводит меня на мысль о том, что Михаил Афанасьевич пересмотрел отношение к роману, попав туда, куда он попал. Думаю, что он в хорошем месте, но в этом хорошем месте особенно очевидно, что, «воля ваша, что-то есть подозрительное», как говорил Воланд, если помните, известному буфетчику.
Многосложность и несоответствие «Мастера и Маргариты» общественному подсознанию многих отталкивает, и по крайней мере вызывает к роману весьма настороженные чувства. Конечно же это только свидетельствует о том, что он ещё не познан, и его постижение затрудняется господствующими предрассудками религиозного и идеологического характера. Роман нелицеприятный для «мира последних людей», о которых говорил Фридрих Ницше, но чрезвычайно комплиментарен тем, для кого «картина мира» не является раз и навсегда неизменной.
