Что значит бедность по-белоруски, как она выглядит в реальных цифрах и чем отличается белорусская статистика от мировой практики.
Евросоюз сообщает о 24,5% бедных среди своего населения. Белорусская официальная статистика заявляет о 5,1% бедных среди нашего населения. Действительно ли нам живется богаче, чем в Евросоюзе?
По информации “Ежедневника”, критерием бедности в Беларуси является бюджет прожиточного минимума, который сегодня равняется в среднем 1,6 млн рублей в месяц. Тех же, кто живет на сумму ниже этого порога толерантно выделяют в статью “малообеспеченные”, их 5,1% населения и 3,5% домохозяйств.
А, если разделить сумму прожиточного минимума на курс доллара, то в сравнении нашего порога бедности с международным показателем, который равняется 2 долларам в сутки, у нас получится даже выше – 3,5 долларов в сутки.
Так неужели получается, что бедных у нас нет совсем?
Эксперт Исследовательского центра ИПМ Глеб Шиманович, который является автором исследовательских работ по теме бедности, помог разобраться в сложившейся ситуации.
По словам эксперта, международную черту бедности определяет Всемирный банк, при этом он ориентируется, скорее, на беднейшие страны мира. И международный, и наш отечественный показатель малообеспеченности в экономической науке называется уровнем «абсолютной бедности». В развитых странах абсолютную бедность оценивают достаточно редко, а цифра в 24,5%, которую называет Евростат и которая активно тиражируется русскоязычными СМИ – это показатель «относительной бедности». Евростат публикует его под названием «риск бедности социальной изоляции». Именно поэтому нельзя сопоставить наши 5,1% с европейскими 24,5%.
«Относительная бедность рассчитывается как доход, ниже 60% от медианного дохода населения и показывает, сколько людей живет значительно беднее среднего показателя для страны. То есть он отражает в первую очередь неравенство в обществе», – объяснил Глеб Шиманович.
Исследовательский центр ИПМ рассчитал показатель относительной бедности для Беларуси – по итогам 2014 года он равняется 10,2%.
«То есть у нас довольно низкая дифференциация по доходам – на уровне Швеции или Чехии. Тогда как в некоторых европейских странах, например, Болгарии и Румынии, относительная бедность составляет больше 40%».
О количестве бедных узнают в процессе выборочного обследования домохозяйств, при этом количество заполняющих анкеты достигает порядка 5,5 тысяч семей.
Эксперт объяснил, что в обследование попадают не все группы населения – по понятным причинам, оно не затрагивает тех, кто не имеет жилья, а также крайне неблагополучные семьи и очень богатых.
«Там довольно сложные анкеты, некоторые из них нужно вести в течение одного квартала, другие – в течение двух недель, но 4 раза в год. Например, требуется каждый день указывать свои покупки, свое потребление – человеку это должно быть интересным. Естественно, очень маргинализированная личность делать это не будет, хотя какая-то символичная плата за это предусматривается».
Получается, что 70% малообеспеченных домохозяйств составляют семьи с детьми. При этом средний показатель получается низким, так как ресурс делится на множество частей.
В действительности о доходах этих семей и о том, как они оказались в этой статистике, реально или технически, нам ничего не известно.
По словам экономиста, существует метод, который позволяет понять, насколько тяжелы условия проживания бедных семей.Так, в Европе высчитывается такой показатель, как Material deprivation (то есть «материальные лишения»), который описывает, есть ли у человека доступ к услугам ЖКХ, обеспечен ли он товарами длительного пользования, может ли позволить себе отдых. У нас же этот метод не работает, так как пользование коммунальными услугами ничего не говорит о материальном благополучии (сказываются низкие тарифы, поэтому если семья не пользуется услугами не пользуется, значит, скорее всего, эти услуги попросту не оказываются, как, например, в сельской местности), а наличие предметов длительного пользования (стиральные машины, телевизоры, телефоны) ничего не говорит об их качестве и состоянии.
«Вероятно, если в Беларуси и есть семьи, которые лишены каких-то товаров длительного пользования, то Белстат просто не имеет возможности их обследовать», – полагает Глеб Шиманович.
Самая большая дифференциация наблюдается по наличию компьютера и автомобиля: компьютера нет у 28% обследованных семей, машины – у 52%.
«Однако у нас отсутствие автомобиля вовсе не означает, что семья малообеспеченная», – отметил специалист.
Так что оценка «материальной депривации» среди населения Беларуси для Белстата, получается, проводится по собственным критериям. И получается, что, что семей, которые не могут себе позволить что-то из анкетного списка, совсем немного.
Так как беднейшая часть населения не попадает под счет, в категорию малообеспеченных с большой вероятностью попадают обычные семьи с несколькими детьми, которые могут вовсе не испытывать материальных лишений. И цифра 5,1%, получается, не отражает реальность, а мы вообще не знаем, сколько в Беларуси бедных.
«Возможно, такой вопрос ни у кого никогда и не стоял – узнать точное количество бедных. Важно не количество, важно понять, какие слои населения рискуют оказаться в бедности и нуждаются в поддержке», – ответил Глеб Шиманович.
Во всем мире бедность оценивают именно таким методом – путем выборочного обследования домохозяйств. Он используется для расчета и абсолютной, и относительной бедности.
«Репрезентативность его по отдельным группам, конечно, не идеальна. Но общий срез уязвимых групп населения он показывает достаточно адекватно».