честное мнение
Образовательную реформу в Беларуси обсудили недавно: заседание Общественно-консультативного совета при Министерстве образования прошло в конце августа. Позже участники обнародовали ряд возможных нововведений, а учителя рассказали, что на самом деле думают о них.
В рамках обсуждения затронули и централизованное тестирование: против испытания высказываются многие практики – например, учителя, преподающие точные науки, считают, что задачи из тестов имеют совсем мало общего со школьной программой.
Sputnik обратился за мнением к одному из членов Общественно-консультативного совета при Минобразования, репетитору Андрею Григорьеву. Спросили, что не так с тестами и какова достойная альтернатива ЦТ в Беларуси.
ЦТ: отменить нельзя оставить
Оценить знания ребенка должным образом при помощи централизованного тестирования невозможно: оно выявляет, насколько хорошо выучен материал, но совершенно не показывает, как ученик умеет мыслить и что из себя представляет – это, я считаю, куда важнее для дальнейшей учебы.
Интересно было бы взглянуть, сколько ребят из тех, кто сдал ЦТ на 70-100 баллов, преуспевают в вузах, заканчивают их и работают по своей специальности. Сдать ЦТ с хорошим баллом не проблема: надо просто сесть и выучить. А вот что делать с этим дальше – большой вопрос, – рассуждает Андрей Григорьев.
По словам репетитора, раньше студентов отбирали куда более пристально, потому «середнячок» в университеты не попадал.
Во времена моего поступления абитуриенты с золотой или серебряной медалью, подавая документы в иняз, сдавали один устный экзамен. Никто не знал вопросов или тем, требовалось просто прийти и говорить. Те, кто не проходил это испытание, шли сдавать на общий конкурс. Очевидно, это не то же самое, что «натыкать» минимум на ЦТ, – сетует эксперт.
По мнению репетитора, у тестирования определенно есть достоинства: учить приходится в любом случае (хотя бы необходимый минимум); подготовка помогает систематизировать материал, выстроить четкое видение предмета и готовые схемы, по которым решается тест.
Я не вижу другого способа проверить именно знания, потому и не считаю, что ЦТ нужно отменять совсем. Тестирование нужно дополнить, сделать его частью сложного составного экзамена, – считает он.
Достойная альтернатива ЦТ – многокомпонентный экзамен
По мнению репетитора, в «идеальном» испытании при поступлении в вуз должно быть три компонента. В случае с получением гуманитарного образования ЦТ для оценки знаний катастрофически мало: должен быть устный экзамен или сочинение. Испытания по физике или математике можно пополнить задачами с «открытым» решением: в которых важен не столько правильный ответ, сколько движение к нему и ход рассуждений ученика.
Во многих западных вузах ребята сдают и черновики. И преподаватели в процессе проверки работ смотрят еще и на процесс решения, причем особый склад ума или свежий взгляд на решение в некоторых случаях оценивают выше правильного ответа, – поделился он.
Третьим компонентом, убежден репетитор, должно быть мотивационное письмо (подобное тому, какие пишут абитуриенты на западе) или собеседование – чтобы будущий студент объяснил, почему выбрал именно этот вуз и специальность, каким видит себя в будущем. Интервью помогло бы оценить степень критического развития ума.
Мы отстаем от западных стран на 10-15 лет: там давно отказываются от экзаменов, где ученики просто тыкают в кнопки. Например, известные мне языковые испытания усложняют до такой степени, что набрать даже минимум бездумно попросту невозможно, – считает репетитор.
При невозможности введения составного экзамена стоит задуматься как минимум о дифференциации по дисциплинам: например, сдавать тестирование по точным наукам, а знания по гуманитарным проверять устно; в Беларуси и сейчас есть «творческие» факультеты, где необходимо портфолио.
Новая система подсчета баллов ЦТ – корректна ли?
Нынешняя система подсчета применяется во многих западных странах. И в Минобразования, несомненно, знают, что в ней есть недочеты. Однако ругать ее рано: реальную картину покажет только следующий год, нужно увидеть, какой сформируется балл, – говорит Григорьев.
По его мнению, хорошо подготовленный студент в любом случае сможет набрать высокий балл. А если «слабые» ученики благодаря ей смогли чудом набрать больше, это проявится в процессе учебы. К тому же, дело ведь не только в подсчете.
Не стану говорить о точных науках, но в гуманитарных дисциплинах – если ребенок учит весь материал, который предлагается в школе, шанс достойно сдать ЦТ, потратив минимальное время на подготовку, довольно высок. Это касается истории и географии, русского языка и литературы – предметов, где вполне хватит хорошо усвоенной базы. Если хорошо учиться в школе, достаточно будет повторить материал, заполнить пробелы и привыкнуть к схеме решения теста, – рассуждает он.
При невозможности введения составного экзамена стоит задуматься как минимум о дифференциации по дисциплинам, считает репетитор
О профилях: нужны и в вузах
Старшие классы, убежден Андрей Григорьев, должны быть строго профильными: пусть ребенок тщательно изучает три или четыре нужных ему предмета (в том числе те, что нужны для ЦТ).
У нас «провисают» 5-9 классы: дети ходят в школу и не учатся, поскольку их оценки не влияют ни на поступление, ни на продолжение учебы в старшей школе; можно просиживать штаны, а за два года до ЦТ стать первым учеником. Но это ведь совершенно неправильно.
Потому и идет речь о том, чтобы брать в старшие классы школьников с высоким средним баллом. В этом случае за два года ребенка можно отлично подготовить, а в перспективе – сократить программу в университетах: учиться, например, три года вместо пяти. Это существенная экономия бюджета, сил, времени, – рассуждает репетитор.
По мнению эксперта, именно так организован учебный процесс во многих западных странах: к выпуску дети знают, чем хотят заниматься; как минимум, способны определиться, в математику пойдут или в языки.
Это придает смысл учебе: с пятого по девятый класс ребенок может попробовать себя в разных предметах, чтобы точно понять, что именно ему нравится и дается, а дальше – посвящать время именно этому, – считает Григорьев.
Есть в западных школах и университетах другая полезная градация: усиленно ребенок изучает предметы основной специализации; все остальное в программе делится по уровням.
О коррупционных рисках
Возвращаясь к устным экзаменам, стоило бы изучить опыт других стран. К примеру, в Англии школа попросту не принимает никакого участия в сдаче экзаменов (и в Беларуси их стоит изъять). А экзаменационные работы там проверяют «чужие» преподаватели.
На следующем этапе коррупционная возможность тоже исключена: абитуриент не подает документы напрямую в университет, а отсылает в независимую неправительственную организацию, где документы шифруют, присваивают им код и рассылают случайным образом буквально накануне испытания, – рассказывает собеседник.
По мнению Андрея Григорьева, при правильной организации процессов поступления и обучения у преподавателей не будет желания способствовать поступлению посредственных ребят: такой будет заметен среди остальных действительно толковых студентов, так что его придется «тащить‘ все пять лет, как-то объясняя коллегам причину его неприкосновенности.
Одна из проблем белорусских вузов – вопрос отчисления неуспевающих студентов. Статистика сегодня ужасающая: платников держат абсолютно незаслуженно, лишь бы на пары приходили. Будь по-другому, родители перехотели бы пропихивать в вузы детей без желания учиться, а преподаватели не брали бы никаких взяток, – уверен репетитор.
По той же причине, считает он, у любого ребенка должна быть альтернатива: неправильно, что абитуриент в Беларуси, не пройдя отбор в выбранный университет, вынужден целый год ждать следующей попытки.
На западе есть учебные заведения разных уровней: топовые университеты, заведения чуть ниже и вузы низшего порядка (важно оговориться: вовсе не плохие). А ученик, оканчивая школу, может подать документы на одну и ту же специальность в пять заведений с различными баллами и требованиями. В результате каждый находит себе место, – говорит Григорьев.
По мнению эксперта, хоть ответы на многие вопросы и лежат на поверхности, важно помнить, что государство – «очень неповоротливая машина», зачастую все упирается лишь в техническое решение задачи и в то, какое время на него отводят.
Мы говорим о реформе (!), которую пытаемся провернуть слишком быстрыми темпами. На глобальные перемены потребуется не меньше 10 лет: на изучение полезного опыта и подготовку, внедрение и обкатку, исправление ошибок по ходу действия. Образование – та сфера, где нужно меньше эмоций и больше ума. Важно учитывать объективные условия и готовиться к тому, что этот путь придется проходить долго, – подытожил Андрей Григорьев.
