Станет ли Польша для Беларуси образцом экономических реформ? (Опрос)

Сегодня в Беларуси рассматриваются самые различные концепции и модели экономических реформ. Быть может, стоит рассмотреть и успешный польский опыт? Если получилось у поляков, должно получиться и у белорусов.

Читатели постарше «поколения интернета» наверняка помнят один из атрибутов конца 80-х годов – первых «челночников». Именно самых первых. Те «челночники» были поляками – они везли в «западный форпост СССР» джинсы и прочий иноземный ширпотреб, кофе и различную «экзотику» (по нашим меркам тех лет), а здесь покупали недорогую и хорошую посуду и электробытовые товары. Мы тогда, помню, смотрели на них с некоторым недоумением, но охотно продавали, скажем, завалявшуюся дома ненужную электромясорубку.

Это все резко прекратилось буквально через пару лет. Поляки начали у себя на удивление эффективные экономические реформы, и совсем скоро слово «челнок» намертво закрепилось теперь уже за белорусами, которые с большими клетчатыми сумками массово отправились «за товаром» в Польшу. Теперь, четверть века спустя, Польша считается европейским лидером по показателям экономического роста. А белорусы так и ездят семьями в Белосток «на закупы», да мечтают учиться в Варшаве.

Здесь нет «низкопоклонничества перед Западом», просто польская экономика действительно демонстрирует впечатляющие показатели. Так, по оценкам экспертов, на протяжении ближайших трех лет польский экспорт будет расти на 9% в год – более высокие показатели демонстрируют только некоторые страны Азии. Аналитики британской исследовательской компании Oxford Economics и банка HSBC подтверждают, что несмотря на войну в соседней Украине, у польских экспортеров очень хорошие перспективы. Это один из самых высоких прогнозов из всех 25 стран, рассмотренных в рамках исследования. И в этом плане в Европе нет никого, кто лучше Польши. Вторая в списке – Великобритания с прогнозированным ростом экспорта на 5%.

В мировом масштабе Польшу опережают только азиатские лидеры экспорта – Вьетнам, Индия, Южная Корея и Турция, у которых продажи своих товаров за рубеж вырастут на 10-11%. При этом перспективы польских экспортеров сопоставимы с Китаем и Мексикой, они лучше, чем у производителей Малайзии и Индонезии.

В 2009 году Польша оказалась единственной страной в Европе, у которой на фоне кризиса ВВП не сократился, а продолжил расти. И еще одна важная примета успешной экономической политики: в страну массово возвращаются эмигранты. Если еще в конце 90-х, скажем, в Великобритании или Германии словосочетание «польский сантехник» было нарицательным, то теперь оно потеряло свою актуальность. Место поляков на непрестижных и малооплачиваемых работах заняли болгары и румыны, а граждане Польши активно возвращаются домой, где могут заработать намного больше.

Но как так получилось, что ближайшая соседка Беларуси, страна, с которой мы имеем не только родственные связи, но и общую историю, близкие язык, ментальность и культуру, сегодня так разительно отличается от Беларуси по своему экономическому укладу?

После развала СССР в странах бывшего Советского блока обозначились огромные различия в подходах к рыночным реформам. В результате Польша удвоила свой валовый внутренний продукт к 2013 году, Украина оказалась ниже своего первоначального уровня, а Беларусь застыла на месте. Реформы или их отсутствие – вот ключ к этой разнице.

Польша и большинство других стран бывшего «социалистического лагеря» быстро реструктурировали государственные аппараты, стараясь обеспечить рост частных компаний в рамках конкурентоспособных внутренних рынков. Наоборот, в Украине, как и в России, взял верх панибратский капитализм. Там связанные с политиками бизнесмены использовали свое политическое влияние, чтобы захватить активы менее удачливых предпринимателей, а политики использовали власть для собственного обогащения. А в Беларуси ситуация заморозилась на стадии «неуверенного начала реформ» в 1994 году – и с тех пор структурных реформ страна не видела.

А вот Польша в 1998-2000 годах даже ускорила приватизацию, реформирование пенсионной системы и укрепление местного самоуправления. «Небольшой, но грамотный, сплоченный коллектив реформаторов с явным лидером может повернуть страну вспять, если им будет обеспечен политический мандат и достаточное количество времени», – считает архитектор польских реформ Лешек Бальцерович.

Все началось 4 июня 1989 года, когда выборы, выигранные «Солидарностью», открыли дорогу радикальным экономическим и политическим преобразованиям в Польше. Остальные страны Центральной и Восточной Европы последовали за ней. В декабре 1991-го закончился СССР.

Казалось, все страны идут в одном направлении – к демократии, верховенству права и капитализму. Но через пару лет траектории стали расходиться. Те, кто ориентировался на ЕС, добились демократии и более либо менее успешно провели рыночные реформы. Беларусь вернулась к авторитарному правлению и квазисоциализму. А в России со временем была практически устранена демократия, а капитализм политизировался.

Результат – разные экономические показатели постсоветских стран. За период с 1989 по 2013 годы ВВП на душу населения в Польше более чем удвоился, а в Венгрии вырос лишь на 22%. В Словакии увеличился на 83%, а в Чехии – на 48%, что меньше, чем в Болгарии (хотя уровень жизни в Чехии намного выше). В Эстонии этот показатель вырос на 90%, а в России – на 18%.

Чем объяснить эти отличия в развитии постсоциалистических экономик, в том числе сравнительный успех Польши? Как пишет в одной из своих статей Бальцерович, первый фактор таков: чем быстрее и радикальнее происходят изменения экономической системы, тем быстрее оказывается рост в долгосрочной перспективе. «Шоковая терапия», пионером которой Польша стала в 1990-м, и которую – в еще более радикальной форме – позже провела Эстония, оказалась куда лучше затянутых, отложенных или непоследовательных реформ. Например, конвертируемость валюты Польша ввела среди других мер по либерализации и стабилизации экономики меньше чем через четыре месяца после прихода к власти нового правительства. Украина потратила на это почти четыре года.

Но главной стала реформа самих связей внутри общества. В результате сегодня в Польше и большинстве других стран Центральной и Восточной Европы успехи частных фирм, как правило, не зависят от политических связей и знакомств ее владельцев и менеджеров в чиновничьих кругах. В России, в Беларуси и в Украине это критически важный фактор.

Политизированное или «кумовское» предпринимательство не только нечестно, но и неэффективно. Такой бизнес душит конкуренцию и стимулирует экономическое поведение, направленное на поиск источников ренты. Ровное игровое поле с одинаковыми правилами игры для всех – это вопрос не только этики, но и эффективности.

Прошлые успехи не всегда предвещают удачу в будущем, и Польша не исключение. Тому есть три причины. Во-первых, старение населения. Занятость сокращается, растет доля пожилых, неработающих людей. Во-вторых, по объему частных инвестиций Польша делит последние места в регионе с Венгрией. В-третьих в последние годы замедлился рост общей эффективности, который был главным драйвером польской экономики.

Чтобы переломить этот негатив, Польша, в частности, планирует нарастить занятость среди молодежи и пожилых. Повышение пенсионного возраста до 67 лет было шагом в правильном направлении. Теперь предполагается остановить или даже повернуть вспять рост минимального размера оплаты труда. А частные инвестиции предполагается стимулировать, убирая регулятивные и бюрократические барьеры и увеличивая норму сбережения.

Наконец, чтобы подстегнуть рост производительности, власти Польши собираются завершить приватизацию, реформировать государственные университеты, бороться с социальными ловушками, которые затрудняют людям смену деятельности и усилить конкуренцию, особенно в сфере социальных услуг и IT.

Сегодня в Беларуси рассматриваются самые различные концепции и модели экономических реформ. Быть может, стоит рассмотреть и успешный польский опыт? Если получилось у поляков, должно получиться и у белорусов.

 ОПРОС ЧИТАТЕЛЕЙ “ВИТЕБСКОГО КУРЬЕРА”