пока шла официальная переписка, и из одной инстанции мать с отцом направляли в другую, Колю усыновили
Все люди не безгрешны. Каждый из нас в своей жизни совершает ошибки, о которых потом сожалеет, но исправить что-либо может быть уже слишком поздно. И очень важно, чтобы в такие моменты рядом с человеком были люди, которые могут поддержать и указать ошибившемуся правильный путь.
К сожалению, рядом с Ольгой Лосевой, героиней нашей статьи, таких людей рядом не оказалось. А ведь вполне могло быть, что многое в ее жизни пошло бы по-другому, если бы женщине в какой-то момент помогли родственники или если бы окружающие отнеслись к ней немного по-другому. Осуждать всегда проще, чем помогать. Но обо всем по порядку.
Ольга из Орши, в браке с Сергеем у нее родились двое детей, которые, к сожалению, сегодня вместе с родителями не проживают. В 2009 году у женщины забрали полугодовалого сына Никиту. По словам Ольги, 30 ноября они отмечали крестины сына, все были немного выпившими, когда по звонку старшей дочери ее мужа Сергея от первого брака в квартиру пришли из детской поликлиники. Не проводя медицинского освидетельствования родителей, малыша забрали и поместили в больницу. Ольга с мужем осознали, что совершили, прошли курс лечения от алкоголизма, выполнили все указания органов опеки и спустя три месяца Никиту вернули в семью.
С того времени Лосевых регулярно проверяли. Как рассказывает Ольга, они вели здоровый образ жизни, исправно платили за квартиру и детский садик, который посещал сын. Но в 2011 году родителей вновь заметили выпившими. Никиту забрали сначала в учреждение здравоохранения, затем в детский дом. И вновь Ольге и ее мужу не предложили пройти медицинское освидетельствование, чтобы определить стадию опьянения. В декабре 2011 года Лосевых лишили родительских прав. Восстановили их в правах лишь в июле 2013 года, а уже в сентябре того года Ольга родила второго сына Николая. Поэтому, когда проверяющие в январе 2014 года заметили женщину нетрезвой, забрали уже двоих детей.
«В той или иной степени выпивают все. Но за нашей семьей пристальный контроль, и так получалось, что милиция и представители других органов власти приходили именно в те моменты, когда я позволяла себе немного выпить, – призналась Ольга. – Причем, совсем пьяной я не была, за детьми смотрела, например, в том же январе 2014 года я выпила всего лишь пива, но на освидетельствование меня никто не повез».
Сыновей из семьи забрали на полгода, а в августе вернули, когда Лосевы выполнили межведомственный план защиты прав и законных интересов несовершеннолетних.
Что интересно, когда забирали мальчиков, Ольге и Сергею не выдавали на руки никаких документов, просто изымали детей. Но ведь по закону должно быть по-другому.
Повторное лишение родительских прав случилось в феврале 2015 года.
«Тогда у меня заболел младший ребенок, антибиотики, выписанные врачом, не помогали, я на нервах выпила спиртовой раствор валерьянки, а муж и вовсе был трезвым, – вспомнила Ольга. – Но это никто не принял во внимание. Представители детского сада и сотрудники милиции, опять же без медицинского освидетельствования, забрали детей. Почему я сама не настояла пройти освидетельствование? Думаю, глупая была и просто растерялась. После того случая восстановить нашу семью даже не пытались, никакую работу с нами не проводили. Нам не дали больше ни одного шанса, а сразу подали на лишение родительских прав, хотя везде и в газетах пишут, и по телевизору говорят, что ребенку нигде не будет так хорошо, как в родной семье».
Братьев разлучили. Старшего Никиту определили в Андреевский детский дом, младшего Колю – в Витебский областной специализированный дом ребенка. Ольга просила родственников (у нее четыре сестры и два брата) оформить опеку над ее сыновьями, пока она восстановит родительские права, но, к сожалению, никто из них не согласился.
Пока дети прибывали в интернатных учреждениях, Лосевы подавали иски в суд о восстановлении родительских прав. Им трижды отказывали, они вновь подавали и ездили навещать детей.
И если в Андреевском детском доме это можно было сделать, то в Витебске было не так все просто. Когда главврач дома ребенка в апреле 2016 года не позволила родителям увидеть Колю, Лосевы были вынуждены запрашивать письменное разрешение на встречи с сыном в Оршанском отделе образования, писать в отдел образования Первомайского района в Витебске и даже в администрацию Президента. Пока шла переписка с органами, и из одной инстанции Ольгу с Сергеем направляли в другую, Колю летом 2016 года усыновили.
Но ведь по закону, пока идет переписка с госорганами, ребенка не должны были отдавать новым родителям. К тому же родных братьев разлучили. Предлагали ли усыновителям и старшего ребенка – Ольге ответ на этот вопрос не дали. Как и не ответили, подыскивали ли братьям опекунскую или приемную семью, пока Лосевы восстанавливались в правах. Когда этот вопрос задали директору Андреевского детского дома, он посоветовал супругам узнать это в гороно, а в гороно отправили к директору детдома. Вот такой замкнутый круг получился.
«Мы приезжали, привозили одежду, игрушки, а сына уже готовили к усыновлению, – рассказала Ольга. – А когда, видимо, этот вопрос был уже решен, но готовились документы, было сделано все, чтобы ограничить общение малыша с биологическими родителями, чтобы он быстрее нас забыл. Затем был момент, когда я в очередной раз получила отказ из суда о восстановлении родительских прав и не успела подать новое прошение, тогда быстренько было оформлено усыновление».
Лосевы решили не сдаваться и подали в суд на отмену усыновления. Прошло несколько заседаний, в том числе и в суде Фрунзенского района города Минска, где, видимо, проживают новые родители мальчика. Но ни их, ни директора витебского дома ребенка на судебных заседаниях не было, хотя Лосевы об этом заявляли.
«Сказать, что у нас была депрессия – это ничего не сказать. На фоне всех переживаний, честно признаюсь, в августе мы снова выпили, несколько дней не ходили на работу, – рассказала Ольга. – Участковый отвез нас на медосвидетельствование, нам вменили административное правонарушение. Муж уже оплатил за себя штраф, а у меня еще высчитывают. После этого, в том же августе, мы прошли усиление кодировки, твердо решили делать все, чтобы вернуть обоих детей, чтобы родные братья были вместе. Муж отмечается каждый месяц, я раз в три месяца. Оба работаем: я оператором ленточного оборудования 4 разряда на фабрике уже восемь лет, муж – уборщиком на рынке. Ежемесячно у каждого из нас высчитывают по 100 рублей алиментов».
Третье судебное заседание проходило в январе 2017 года в Минске. Ольга заявляла, что хочет вернуть обоих сыновей, что в августе они с мужем сделали усиление кодировки, что с собой принесли характеристики с работы и от соседей, но эти документы не приняли во внимание. В итоге судья объявила о прекращении дела.
По словам Ольги, она, и по мере возможности муж, каждые выходные в часы посещений ездит к старшему сыну в детский дом: отвозит сладости, игрушки, одежду. Например, к 1 сентября приобрела, по просьбе сотрудников детдома, для него спортивный костюм, рубашку и классический костюм для школы. В квартиру Лосевы купили новый диван и одеяло для сына, сделали косметический ремонт, как от них требовали представители органов опеки.
«Я просила у старшего сына прощения, – говорит Ольга. – Обещала ему, что все будет теперь по-другому, что я сделаю все от меня зависящее, чтобы вернуть его домой быстрее. Никита все время спрашивает, когда мы его заберем, очень скучает. И, конечно, час в субботу и час в воскресенье (именно столько Ольге позволяют гулять с ребенком) для общения очень мало. Мы с мужем хотим вновь подавать документы на восстановление в родительских правах по отношению к старшему сыну. Конечно, я мечтаю вернуть и младшего. Коленька очень часто мне снится. Как он там? Чувствует ли, что женщина, которая с ним рядом, не биологическая его мать, и что я помню о нем всегда и очень скучаю?».
В этой истории много вопросов. Почему родителям на руки не выдавались документы во время изъятия детей из семьи? Почему Лосевым ограничивали общение с младшим сыном? Почему не попытались еще раз поработать с семьей, а подали в суд на лишение родительских прав? Подыскивали ли мальчикам опекунскую или приемную семью, чтобы не определять их в интернатные учреждения, а если нет, то почему?
Напомним, мы уже писали о том, что, несмотря на наличие большого количества приемных и опекунских семей, детдома у нас все-таки существуют.
Конечно, многие могут Ольгу осуждать и, в принципе, будут правы. Женщина и сама не отрицает свою вину, но уверяет, что такого больше не повторится. И в любом случае, каждый человек заслуживает прощения.
Мы будем следить за развитием ситуации.
А как в поселке Болбасово Оршанского района бабушке не отдавали на воспитание внучку, мы писали здесь. К счастью,ситуация разрешилась благополучно.
