История обязательного призыва в армию

Кто такие рекруты и что мы о них знаем?  (добавлена инфографика)

Для войны с турками и шведами за выход в Черное и Балтийское моря Петру нужна была регулярная армия с массовым обязательным призывом. Первыми рекрутами Петра I явились новобранцы по указу о наборе «даточных людей» от 21 ноября 1699 года.

1. Необходимость рекрутских наборов для России

Царский указ предусматривал сложную систему набора в армию — дворяне, находящиеся на государственной или военной службе, выставляли одного человека с каждых 50 крестьянских дворов своего поместья. Не занятые на службе дворяне давали одного человека с 30 дворов, а церковь и монастыри — одного с 25 дворов. При этом указ прямо запрещал записывать в солдаты крестьян «с пашни» — чтобы не затронуть основы экономики, в армию пока набирали лишь слуг, ремесленников и прочих крепостных работников несельскохозяйственного сектора.

По всей России по этому указу набрали в армию 31 692 человек. И первые пять лет начавшейся войны со Швецией, даже несмотря на поражение под Нарвой, царь обходился этими солдатами. Лишь в 1704 году для вновь созданного флота объявили набор среди ямщиков — по одному рекруту «с двух жилых ямщицких дворов». Фактически царь тогда отправил в матросы половину молодежи из этого сословия (ямщики, много ездившие по России, считались более развитыми и толковыми, чем обычные крестьяне и даже горожане).

К 1705 году затянувшаяся и тяжелая борьба с Карлом XII, то есть фактически с одной из лучших в Европе регулярных армий, потребовала экстраординарных мер. И царским указом от 20 февраля 1705 года был объявлен первый всеобщий призыв в армию. Тогда же впервые на Руси появился и европейский термин «рекрут» (от французского recruter — вербовать, набирать), пришедший из армии французского короля Людовика XIV, самой многочисленной тогда в Европе.

2. Кто подлежал рекрутскому набору

Указ Петра «о наборе рекрут с 20 дворов по человеку» распространялся на все категории платящего налоги населения и забирал в армию юношей 15–20 лет пожизненно, на срок, «доколе силы и здоровье позволят». Единственное исключение было сделано для женатых — они от набора освобождались.

Большие масштабы этого набора произвели столь сильное впечатление на население России, что именно с этого момента начался отсчет всех рекрутских наборов в стране, который велся вплоть до отмены «рекрутчины» в 1874 году. Вскоре во всех официальных документах такие крупные рекрутские наборы стали называться по этим номерам, начиная с первого набора 1705 года — первый набор, второй набор и так далее.

Начиная с 1705 года, шесть первых «номерных» и несколько чрезвычайных наборов рекрутов за пять лет дали в войска около 160 тысяч рядовых солдат. С них-то и началась история регулярной русской армии, именно они разгромили шведов под Полтавой.

После Полтавской виктории 1709 года, после того как Прибалтика была окончательно занята, необходимость в таком большом наборе солдат отпала, и после 1710 года настолько тяжелая норма — один рекрут с 20 крестьянских дворов — более при Петре I не применялась. Рекрутская повинность стала чуть легче: в разные годы набирали одного человека с 25 дворов, с 40, 50 дворов или даже с 75. В 1711–1718 годах в армию забрали около 100 тысяч рекрутов, с 1719-го и до смерти Петра I в рекруты было набрано около 70 тысяч человек: то есть за последующие 15 лет в армию набрали столько же солдат, сколько лишь за первые четыре года существования рекрутской повинности.

3. Что полагалось новобранцу-рекруту

Согласно царским указам, при отдаче в рекруты новобранец должен был быть снабжен его владельцем-помещиком или крестьянской общиной, от которых он «выставлялся», верхней одеждой — сермяжным кафтаном на один год и шубой на два года. На шапку, рукавицы, рубахи и обувь («черики», как сказано в петровском указе, то есть примитивные башмаки из необработанной кожи) для рекрута следовало сдавать в казну по одному рублю в год.

Впоследствии денежные средства на рекрутов стали называть «рекрутными деньгами», которые составили один из важнейших общегосударственных налогов.

Сначала все набранные рекруты доставлялись наборщиками с помощью прикомандированных к ним солдат в Москву и помещали на «рекрутные станции» — сборные пункты, огороженные частоколом казармы. К началу 1710 года в Московской губернии было уже 15 таких «рекрутных станций».

Рекруту полагалось жалование на пропитание, 45 копеек в месяц (уже служащему солдату полагалось 60 копеек в месяц).

4. Кандалы для призывников

На «рекрутной станции» новобранцы проходили первоначальное воинское обучение. Затем по заявкам армейских частей и гарнизонов формировались «команды» во главе с офицером-«приводцем», которые под конвоем доставляли рекрутов в полки. Порой такие команды достигали численности в несколько сот или даже тысяч человек. Например, в марте 1711 года для переброски 2588 рекрутов из Москвы в Ригу было выделено 208 солдат московского гарнизона, то есть примерно по одному конвойному на 12–13 новобранцев.

Это был именно конвой — из-за опасения побегов рекрутов привели на службу в только что завоеванную Ригу закованными в кандалы. Зрелище почти трех тысяч солдат в кандалах произвело такое сильное впечатление на западноевропейских купцов, которых много было в Риге, что «губернатор Лифляндии и Эстляндии Александр Меншиков, человек совсем не склонный к гуманизму, даже написал письмо в Сенат с просьбой обращаться с рекрутами лучше, чтобы не позорить страну перед иностранцами.
Сенат, опасаясь побегов, все равно распорядился «ковать рекрут в кандалы», правда, отныне только на ночевках, а с 1712 года, чтобы затруднить побеги новобранцев, специальным указом предписал метить рекрутов татуировками — «на левой руке накалывать иглою кресты и натирать порохом».

5. Потери среди набранных рекрутов

В петровские времена обычно от болезней и побегов терялось до 10% от общего числа рекрутов. Однако периодически происходили чудовищные случаи, задевавшие даже далекого от гуманизма Петра I. Весной 1719 года из посланных с московских «рекрутных станций» в Санкт-Петербург 2008 рекрутов, предназначавшихся для воюющей в Финляндии армии, по пути умерли 499 человек — каждый четвертый. Большая часть умерших приходилась на команду прапорщика Зверева.

Царь Петр рассматривал такие случаи как преступную небрежность в обращении с дефицитным и нужным материалом. Начатое следствие выявило картину вопиющей коррупции — треть полученного на команду рекрутов продовольствия прапорщик Зверев продал еще в Москве через посредничество дьяков и подьячих Московской губернской канцелярии, которые и устроили эту коррупционную схему за процент от продажи. А жалованье, полагавшееся рекрутам в дороге, прапорщик тоже выдавал не полностью. Украденные таким образом деньги, по его показаниям следствию, он попросту пропил.

Переход рекрутов в новую столицу происходил в весеннюю распутицу и потому сильно затянулся, значительно превысив обычный в то время трехнедельный срок перемещения из Москвы в Санкт-Петербург. И даже если бы прапорщик не украл такую значительную долю продовольствия для рекрутов, то при сильно затянувшемся пути его все равно не хватило бы для нормального питания в дороге.

В результате из всей команды в 400 человек умер 121 рекрут и бежали 26. Многие дошедшие до Петербурга были сильно истощены и умерли уже в новой столице, потому что прапорщик Зверев, пытаясь придумать оправдание перед начальством, некоторое время не представлял рекрутов Военной коллегии и соответственно не ставил их на довольствие в гарнизоне. Кстати, Зверев, как и все солдаты и рекруты его злосчастной команды, судя по материалам следствия, читать и писать не умел, был абсолютно неграмотным.

Император Петр I приговорил командира конвоя и его наиболее свирепого к рекрутам унтер-офицера Киндякова к смертной казни — их колесовали прямо перед Московской губернской канцелярией в назидание ее коррумпированным чиновникам.

5. Как избавлялись от рекрутчины с помощью «наемщиков»

Не удивительно, что тяжкая рекрутская повинность воспринималась хуже каторги, а крестьяне всячески пытались уклониться от нее. В годы царствования Петра возник даже своеобразный бизнес по уклонению от рекрутчины. Во-первых, нередко крестьяне вместо своих сыновей и родственников за деньги нанимали добровольцев в рекруты. При Петре цена такого «заместителя» колебалась от 10 до 30 рублей, архивы сохранили даже несколько договоров о таких сделках между крестьянами и наемными рекрутами.
Во-вторых, быстро сложились целые шайки таких профессиональных «заместителей», которые, получив от крестьян деньги, записывались в рекруты, но при помощи сообщников бежали по пути на «рекрутный двор» и благодаря отсутствию в те времена системы личных документов шли наниматься заново.

Поэтому уже в 1715 году выставление в рекруты заместителя («наемщика», по лексике того времени) было запрещено именным указом Петра. Хитрые крестьяне из поместий Троице-Сергиева монастыря после этого указа попытались нелегально сдать в качестве рекрутов таких «наемщиков», назвав их своими именами и выдав за местных селян. Когда уловка вскрылась, с виновных взяли по 20 рублей за каждого непоставленного рекрута и еще по 20 рублей штрафа (огромные по тем временам деньги для сельских жителей). После этого случая царь велел впредь при вскрытии подобных фактов наказывать виновных взысканием трехлетнего солдатского жалованья, а при рецидиве — пороть кнутом и ссылать на каторгу.

6. Смертная казнь за побег

За побеги от призыва по указу от 27 сентября 1700 года велено было пойманных беглых рекрутов вешать, однако добровольно явившиеся из побега рекруты от наказания освобождались. В январе 1705 года, накануне всеобщих рекрутских наборов, царь несколько смягчил наказание — вешать теперь полагалось только каждого третьего пойманного беглого рекрута по жребию, а прочих били кнутом и ссылали на вечную каторгу. За бегство рекрута также наказывались его родственники (отцы, братья, дядья) и свойственники (племянники, зятья, тести и другие), им полагалась ссылка вместе с их женами и детьми в новозавоеванные города. Однако даже такие драконовские меры лишь частично удерживали от дезертирства — в петровские времена бежало и уклонялось от службы не менее 10% рекрутов.

7. Из рекрутов в офицеры и дворяне

Несмотря на всю тяжесть рекрутчины, именно она давала крестьянам и представителям низших сословий единственный шанс подняться по социальной лестнице. Солдаты, дослужившиеся в петровских полках до первого офицерского чина, получали дворянское звание. Как писал сам царь Петр в одном из своих указов:

Все офицеры, которые произошли не из дворянства, и их дети, и их потомки, суть — дворяне, и надлежит им дать патенты на дворянство.

В конце царствования Петра I треть офицеров русской армии были бывшими рекрутами, заслужившими дворянство и командирские чины в боях и походах. Всего же за первую четверть XVIII века в Российской империи призвали в армию 284 тысячи рекрутов — примерно каждого тридцатого мужчину.

 

А как призыв выглядит в Беларуси сейчас? Вот наша инфографика