Страна, не вернувшаяся с войны

У человека, живущего в Беларуси, неизбежно появляется ощущение, что он живет в воюющей стране. То «битва за урожай», то президент признается, что «мы в кольце врагов».

Последняя война закончилась уже почти 70 лет назад, но Беларусь почему-то до сих пор живет войной. Причем войной во всем – это ощущение войны, постоянного сражения, противостояния, борьбы и жертвенности – оно во всем. Нет чтобы строить мирную жизнь. Интереса ради: возьмите телепрограмму белорусских каналов, скажем, за месяц, и посмотрите: сколько там фильмов «про войну», а сколько – про мир.

Вот летом нынешнего года в Беларуси, казалось, все были в восторге – от государственных чиновников до независимых экономистов и журналистов. А уж аграрии и вовсе плакали слезами умиления. Причина такой радости – введенное Россией эмбарго на поставки продуктов из Европы и США. Казалось – вот сейчас-то мы озолотимся, наладим экспорт нашего мяса-молока-сыра-редиски, – и белорусский «агропромах» из вечной «черной дыры» в бюджете превратится в солидный источник доходов.

Но прошло лишь несколько месяцев – и Беларусь с Россией из-за поставок продуктов скатились в очередную торговую войну – вплоть до восстановления таможенной границы в нарушение всех договоренностей. Почему так произошло? Не в плане, «кто кому первый претензии выставил». А в более высоком, идеологическом плане. Давайте просто послушаем, что говорит глава государства. «Мы, как в 1941 году, находимся во вражеском кольце. Враги засели в руководстве соседнего государства», «Беларусь сегодня в кольце врагов», «враги с востока и запада», «Беларусь постоянно находится под прицелом орудий», «вдоль наших границ летают военные самолеты НАТО, создаются новые базы», «в современных условиях защита Родины приобретает поистине всенародный характер», «не дай бог, с Запада или с Востока, ступит кованая нога», – эти и многие другие высказывания Лукашенко звучат в каждом втором его выступлении. Как и упоминания о «пятой колонне» – неких внутренних врагах, которых никто не видел, но которых все равно предписано бояться.

Как страшно жить! Кругом враги, и постоянно нужно готовиться к войне. Но не в этом ли корень того, что мы не можем наладить внешнюю торговлю? Ведь как можно торговать с врагами? Если ты своего делового партнера считаешь врагом, у тебя вряд ли получится вести с ним бизнес.

Неспособность наладить нормальное общение с соседями приводит к тому, что и внутренние проблемы начинают решать «по законам военного времени» или «именем революции», – еще две часто звучащие президентские цитаты. Представьте себе президента Франции Франсуа Олланда, который на селекторном совещании обещает французским фермерам «головы отвернуть», если они не успеют убрать пшеницу вовремя и допустят полегание зерновых. Представьте себе, что правительство Испании создает специальный штаб по организации и обеспечению уборки урожая оливок в стране. Представьте себе, что Минсельхозпрод Германии «именем революции» требует обеспечить, чтобы во всех продуктовых магазинах страны обязательно присутствовали баварские свиные колбаски.

Безумие, да? Тогда почему все то же самое не воспринимается как безумие в Беларуси? Почему у нас каждый год – «битва за урожай»? Почему Министерство сельского хозяйства для организации уборки зерновых создает специальный штаб? Почему у нас программу развития свиноводства вносит лично президент, он же – верховный главнокомандующий? Почему на уборку картошки мобилизуют – опять военное слово вопреки мирной жизни – студентов, учащихся и солдат? Интересно, студенты Гарварда ездят на картошку?

В принципе, я понимаю, откуда в нашей стране такой культ тотальной войны. Мы сами росли в то время, когда всех делили только на две нации – «наших» и «немцев». А новая власть, пришедшая в 1994 году, быстро сообразила: самый простой, не требующий большого ума способ сплотить общество – это образ внешнего врага. Если же вдруг под рукой такого не окажется – всегда можно апеллировать к исторической памяти плюс назначить врагов внутренних.

И сегодня мы пожинаем плоды – плоды того, что для Беларуси Вторая мировая война так и не закончилась. Одна реконструкция «линии Сталина» чего стоит – сознательно созданный на ровном месте миф. Любой историк вам скажет, что никаких значимых боев там не было. Мифологичность «линии Сталина» подчеркивает и обилие выставленной там военной техники 1950-80-х годов – уж точно не имеющей отношения ни к линии, ни к Сталину. Зато красиво. Пафосно. Воинственно. Мы сильные – вон, СССР все боялись. Да, пьяного гопника во дворе тоже все боятся. А уважают ли?

Никто не предлагает забывать Вторую мировую, но ведь и чтить ее память можно по-разному. Во Франции, в Германии, в Италии – там тоже помнят войну. Но там она не стала ключевым звеном государственной пропаганды. Зато кладбища там почему-то бурьяном не зарастают. А в Беларуси строят новый пафосный музей ВОВ в самом центре города, по признанию президента – «крупнейший в мире». Может, лучше было бы привести в порядок старые военных кладбища? Захоронить, наконец, тысячи и тысячи останков солдат, уже семь десятков лет гниющих в лесах и болотах Беларуси – так и оставшись на месте своего последнего боя.

Но вместо этого я вижу “в телевизоре” очередного военного, разглагольствующего о том, что каждый белорус должен быть готов геройски погибнуть за родину. Когда я слышу такое, я всегда вспоминаю одного американского сержанта, который во время Второй мировой готовил новобранцев. Первое, что он им говорил: «Ваша задача – не в том, чтобы геройски погибнуть за родину. Ваша задача – сделать так, чтобы ваши враги геройски погибли за свою родину». Вот уж действительно: два мира – два разных отношения к людям.

Повторюсь: никто не предлагает забывать Вторую мировую, но почему все патриотическое воспитание сводится к ней? Пообщайтесь с детьми в школах – они уверены, что история Беларуси началась в 1944 году, со вступления советских войск в Минск. И, судя по государственной риторике, война все еще идет, ведь «кругом враги». Не потому ли Беларусь входит в число лидеров по уровню самоубийств в мире? В 2008 году в стране произошло 41,5 суицидов на 100 тысяч населения – при том, что, согласно классификации ВОЗ, высоким считается уровень самоубийств более 19 случаев на 100 тысяч населения, а критичным для демографической ситуации – более 30 случаев. Не потому ли белорусы убивают себя, что нормальный человек просто психологически не может всю жизнь жить в состоянии тотальной войны?

Еще один фактор – это число людей в погонах. На 100 тыс. населения в Беларуси приходится 1442 сотрудника МВД. Среднемировой показатель составляет 300 полицейских на 100 тыс. человек, ООН рекомендует 222 полицейских, а в СССР было 214 милиционеров на 100 тыс. населения. В Италии на 100 тыс. населения приходится 552 полицейских, в Болгарии – 442, в Чехии – 405, Франции – 369, Польше – 264, в США – 233. Наибольшее соотношение после Беларуси зафиксировано в России – 976. Наименьший европейский показатель – в Швеции – 195-200 на 100 тыс. населения.

А ведь милиция – это меньше половины всех белорусских силовиков. Добавим армию, пограничников, КГБ и многих других. Стоит ли после этого удивляться, что в обществе доминирует культ силы, культ воинственности, культ готовности «уйти в землянки», но продолжать сражаться со всеми вокруг нас.

А может, наконец, начнем убирать урожай мирными методами, без обязательной «битвы»? И на соседей посмотрим по-дружески?

Когда-то Игорь Тальков мечтал спеть «на дне рождения страны, вернувшейся с войны». И пусть он пел это про Россию, его идея мне понятна. Я тоже хочу спеть на дне рождения вернувшейся, наконец, с войны Беларуси.